Евангелие предлагает нам для понимания самих себя всмотреться в два удивительных образа - фарисея и мытаря. Почему удивительных, спросите вы, ну мытарь может еще удивить, а фарисей? Что в нем такого, чему стоит удивляться? Давайте присмотримся, кто из них удивительнее, и главное, какой из этих образов нам ближе.

Праведник, коим видел себя фарисей, по-сути во многом смысл и цель нашей жизни. Ну кто из нас не желает быть праведником? Да и что в том плохого? За что был доволен собой фарисей, за пост, за молитву, за жертву Богу. А мы с вами? Не за это ли удовлетворяемся своей жизнью?! За что он благодарил Бога? За то, что не болен страшными пороками - воровством, прелюбодеянием, унижением других. А мы, разве не благодарим Спасителя, что дал нам возможность отступить от грубых грехов?! Не находите, что у нас много общего. Закон предписывал фарисею жертвовать десятину, фарисей же давал больше, а потому рад был некоторому преодолению себя. Но ведь и мы, когда больше молимся или жертвуем, тогда вполне обосновано радуемся этому. Как близок по-духу нам этот добротолюбец. А что осудил он грешника, да при этом явного, который разорял дома вдов и забирал последнее у сирот, так и мы с легкость осуждаем беззаконников. 

А что мытарь? Его образ намного ли понятнее нам? Грешник и беззаконник, забирающий порой последнее у людей и обслуживающий ненасытную власть. Что в нем доброе и приятное глазу? Даже сегодня слова оккупант, полицай, предатель - самые презренные в нашем языке. Многие, если не все, не желают себе подобной участи, и далеко не сочувствуют тем, кто решился на сделку с совестью. Как этот отталкивающий образ вдруг стал нам милым и желанным? Может тут ошибка где-то? Нет ошибки здесь нету, это вполне ясно. Ясно и то, что грешному человеку легче и понятнее увидеть свое недостоинство. Ему до покаяния порой один шаг, один вздох. Его презирают все и он сам, а потому он так жаждет освободиться от собственного презрения.

Вот два образа. Одному легко идти к покаянию, перед другим собственная праведность высится неприступной вершиной. Кому посочувствуем? Видите, как все не просто. Осудим фарисея, сами тут же встанем на его место. Предпочтем мытаря, слукавим себе, так как в жизни его никогда не предпочитаем. 

И вот перед нами загадка, где тот путь, который ведет нас от соблазнительного внутреннего состояния фарисея, к простоте и раскаянию мытаря? Неужели надо тяжко согрешить, чтобы глубоко раскаяться? Нет, не надо. Надо только понять, что фарисей в нас не умирает одной исповедью или сокрушением сердца. Он жил, живет и еще долго будет жить. К образу мытаря, настоящему, мы может и всю жизнь идти будем, он всегда отдаляется и стирается из сердца нашей праведностью. Вовремя рассмотреть в себе одного и возжелать всем сердцем другого - это и есть путь покаяния. Святитель Игнатий говорит об этом: «Ты не глядел в себя довольно; ты не увидел себя: только от этого не признаешь себя грешником.»(Фарисей.) Увидеть себя - как это важно. Мы не любим в себя смотреть, ну что там интересного, слабости, немощи, страсти. А как надо внимательно рассмотреть свое сластолюбивое сердце, чтобы увидеть в нем простую истину - без Христа оно погибнет. 

Стефан Игнатьев