Поклонение волхвов (2:1-12).

Никто не забыт у Отца Небесного в Его великом семействе. Он — Бог не только Иудеев, но и язычников. Он — Бог и Спаситель всех сынов Адамовых. Святой Апостол Павел говорит: От одной крови Он произвёл весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию, дабы они искали Бога, не ощутят ли и не найдут ли (Деян. 17:26-27). И хотя люди забыли Бога и стали поклоняться идолам, но в их сердцах, в их совести, хотя и смутно, всё же слышался Голос Божий. И лучшие из язычников не переставали искать Божией правды, следуя внушениям совести. Сократ говорил: “Не надейтесь исправить человеческие нравы, доколе Сам Бог не соблаговолит послать особенного Мужа для исправления нас самих.” “Не быть на земле порядку, — говорил Платон, — если только Сам Бог, сокрывшись под образом человека, не разъяснит нам и наши отношения к Нему, и наши взаимные обязанности друг к другу.” Поэтому перед временем Рождества Христова не одни только Иудеи ожидали пришествия желанного и обетованного Мессии — Христа. Весь исполненный грехом мир смутно ожидал себе Избавителя. Это ожидание особенно было распространено на Востоке: там, среди Персов больше, чем у других народов, сохранилась библейских преданий. Там после плена вавилонского много оставалось евреев, которые распространяли среди жителей Востока свои верования, свои надежды и ожидания. Евреи, а за ними — и другие народы, ожидали явление великого Царя, Который должен был родиться в Иудее и покорить Себе весь мир. И вот, как только Господь Иисус Христос родился в Вифлееме, среди тьмы идолопоклонничества, в стране неверия нашлись люди, которые так усердно чаяли Утехи Израилевой — Христа, что при первом знамении с небес, при появлении необыкновенной звезды идут издалека на поклонение родившемуся Спасителю.

Когда же Иисус родился, в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода пришли в Иерусалим волхвы с Востока, и говорят:… Евангелист уточняет, что именно в Иудейском Вифлееме родился Иисус. Был в те времена ещё Вифлеем Галилейский. Об Ироде Евангелист упоминает, дабы показать, что у Иудеев в то время уже не было своего царя, а царствовал иноплеменник Ирод, и значит, настало время пришествия Христова, согласно пророчеству праотца Иакова. И называется Ирод царём в отличие от другого Ирода, который был сыном первого и титула царского не имел. Волхвы, шедшие в Иерусалим из дальней страны, могли прийти прежде события, могли прийти и спустя долгое время, но они пришли именно около того времени, когда родился Сын Божий, дабы это чрезвычайное событие не оставалось надолго неизвестным для Иерусалима. Такое соответствие в пришествии волхвов со временем рождения Спасителя показывает, что в их путешествии всё было предопределено свыше и что это путешествие началось задолго до Рождения Господа (Исаия 60:3).

Что же это были за люди, волхвы? То были мудрые, учёные и притом благочестивые люди, усердные к вере и предметам святым. За свою доброту и чистосердечие они удостоились быть первыми призваны в Вифлеем на поклонение Спасителю мира. Предание называет их даже царями и сохранило их имена: Мелхиор, Гаспар и Валтасар*. По тому же преданию, родом они были из Персии или древней Вавилонии, где за 500 лет до них жил пророк Даниил. Этот великий пророк в своё время был начальником над всеми вавилонскими мудрецами. Он, конечно, передал своим подчинённым истинные понятия о Боге, и очень вероятно, что он указал волхвам пророчество древнего их предка, волхва Валаама, который ещё во времена Моисея изрёк о Спасителе такое слово: Восходит звезда от Иакова, и восстаёт жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых (Числ. 24:17). Можно думать, что и книга пророчеств Данииловых была известна волхвам, а потому они могли знать и исчисление седмин Данииловых. Так от времён Даниила-пророка до самого времени Рождества Христова у восточных мудрецов хранилось предание о грядущем в мир великом Царе Израилевом. В то время люди верили, что рождение и смерть великих мужей сопровождается появлением и исчезновением на небе звезд.

* Мерхиор — седовласый старец принес Господу золото. Гаспар безбородый юноша принес ливан; а Валтасар — муж средних лет принес мирну.

Где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему. Внимательные к путям Промысла Божия волхвы ждали явления такой звезды пред рождением ожидаемого Царя Израильского. И вот, увидев её, они признают за несомненное, что этот Царь уже родился. Они приходят в Иерусалим и расспрашивают всех о новорождённом Царе: Где родившийся Царь Иудейский? Каково же было их удивление, когда оказалось, что там ещё никто и не знал о совершившемся великом событии, и Идеи изумлённо спрашивали волхвов, как они узнали о рождении Царя Иудейского. На это волхвы как бы так говорили: как странно, что вы, Иудеи, не знаете о Нём. Нас привело сюда не праздное любопытство, а знамение небесное. Как же нам было не придти сюда? Итак, где же ваш новый Царь? Ведь нас влечёт к Нему не выгода, не политика какая-нибудь, а глубокое душевное уважение к Нему и вера; мы пришли воздать Ему честь, какая подобает такому великому и священному Лицу. “Эта звезда — говорит святой Игнатий Богоносец, — воссияла на небе ярче всех звёзд, и свет её был неизречённый, а новость её произвела во всех изумление. Все прочие звёзды вместе с солнцем и луною составляли как бы хоровод около этой звезды, и она разливала свет свой на все другие светила.”

Что же это была за звезда, которую они видели? По изъяснению святого Златоуста, это была невидимая сила Ангельская, принявшая вид звезды. В самом деле, смотрите, что делается с этой чудесной звездой. Все звёзды имеют путь с Востока на запад, а эта — с севера на юг: из Персии — в Иерусалим. Все видимы только ночью, а эта — и днём, при сиянии солнца. Она то появляется, то скрывается. Когда волхвы пришли в Иерусалим, её не стало видно; а когда вышли из Иерусалима, она опять явилась и притом подобно столпу облачному, водившему евреев по пустыне. И она шла впереди волхвов, когда они шли, и останавливалась, когда они стояли. Наконец, показав им самое место, где был Богомладенец, она совсем стала невидима. Ясно, что простая звезда не могла бы быть таким путеводителем для волхвов; это была сила Ангельская. “Почему Бог привёл ко Христу волхвов звездою, а никаким-либо другим средством, — вопрошает святой Златоуст. — По Своему особенному снисхождению к немощи человеческой Бог употребил для их призвания то, что было им больше знакомо. Они занимались наблюдением звёзд, и Бог призвал их звездою.” Так, по словам песни церковной, звёздам служащие, звездою учахуся кланятися Солнцу правды — Христу.

Как же они узнали, что звезда возвещает им о рождении именно Царя Иудейского, а не кого-либо другого? “Мне кажется, — говорит святой Златоуст, — что это было делом не одной звезды, но Сам Бог подвиг их сердце подобно тому, как расположил он персидского царя Кира отпустить Иудеев из вавилонского плена” (1 Ездр. 1:1). Они, волхвы, ждали великого Царя Иудейского, вот благодать Божия, всегда пребывающая в чистых душах, и внушила им оставить всё и идти в Иудею. Когда же появилась эта звезда? Святой Златоуст говорит, что волхвы увидели её задолго до Рождества Христова; по крайней мере, за столько времени, сколько нужно было волхвам для путешествия в Иудею. И наш Святитель Дмитрий Ростовский говорит, что, придерживаясь мнения святого Златоуста, благопристойно думать, что эта звезда явилась за девять месяцев до Рождества Христова, в тот благословенный день и час, когда благодействием Архангела и наитием Святого Духа зачат был во чреве Матери Господней Господь наш Иисус Христос. Но почему же звезда не повела их прямо в Вифлеем? Если бы они не заходили в Иерусалим, то была бы устранена всякая опасность для них, даже для Самого Отрочати, от Ирода. Богу было угодно именно через них возвестить о рождении Иисуса Христа всему Иерусалиму, первосвященникам и книжникам Иудейским и тем обличить их духовную леность и нерадение.

Услышав это, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним. Особенно же, конечно, смутились приверженцы Ирода. Да и как было не смутиться при этой вести подозревающему всех и вся Ироду, который стерёг все входы и выходы своего царства?! Он был царём незаконным, иноплеменником, самозванцем, поставленным Римлянами. Он был ненавистен всему народу за свою жестокость, которая простиралась до того, что по одному его подозрению он предавал казни даже своих собственных детей. Ирод только что перед этим учинил кровавую расправу с заговорщиками, которые в самом дворце покушались убить его. Удручённый летами и омерзительной болезнью, которая потом свела его в могилу, тиран испугался, когда ему доложили, что именно теперь, когда его оставляли уже силы, и родился Мессия, истинный Сын Давидов, законный Царь, Который, думал Ирод, отнимет у него царство. Как же было не смущаться такому тирану при подобном известии?! Но чего же боялся Иерусалим? Ведь пророки ещё задолго до Его рождения предсказали, что Христос придёт спасти Свой народ, что Он будет его Благодетелем и Освободителем. Что же смущало теперь Иудеев? Им нужно было радоваться, что у них родится такой Царь, Который, будучи ещё Младенцем, уже привлёк к Себе на поклонение мудрецов персидских, а впоследствии покорит Себе все народы земные. Если бы они любили Христа, то обрадовались бы и вести о Его рождении, как и действительно радовались немногие избранники Божии (например, Самсон и Анна). Но Иудеи любили больше самих себя, чем Христа. Каждый, вероятно, подумал, что Ирод, как только узнает о рождении Царя-Христа, страшно ожесточится и будет преследовать всех, кто решился бы поклониться Христу. И вот каждый берёг только самого себя и боялся громко говорить о Христе. А Ирод между тем решал вопрос, что ему делать. Убить волхвов! Но какая ему польза от того, если Сам Новорождённый Царь уцелеет? Ведь он ещё не знает, где этот Младенец и Кто Он. И вот в мрачной душе Ирода составился ужасный план: через самих же волхвов всё разведать о Царственном Младенце, а потом убить Его; а если нужно, то с Ним и волхвов за то, что они взволновали его народ.

И, собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу? Они же сказали ему: в Вифлееме Иудейском, ибо так написано через пророка: и ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ Мой, Израиля. Собрав всех членов Синедриона, (а их было 72) и учёных знатоков Писания, Ирод спрашивает, где Ему должно родиться, согласно древним пророчествам и обетованиям? Хотя волхвы и не говорили, что Царь, Которого они ищут, есть Христос, но Ирод сразу понял, о каком Царе идёт речь. И вот он спрашивает у книжников и первосвященников, лукаво притворяясь усердным почитателем Бога Израилева и Самого Христа: Где должно родиться Христу? И получает ответ, прямой и ясный. Они же сказали ему: в Вифлееме Иудейском. “Они так удачно решают вопрос, где Христос рождается, — замечает святитель Филарет, — и так довольны своим решением, что не находят нужным далее узнать, не родился ли Он, действительно.” Впрочем, нельзя было и не сказать истины, поскольку она была известна каждому Иудею (Ин. 7:42), потому что весьма ясно изображена в Писании пророком Михеем за семьсот лет до времени Ирода. Ибо так написано через пророка: И ты, Вифлеем-Ефрафа, земля Иудина, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет Мне Вождь, Который упасет народ Мой Израиля и Которого происхождение из начала, от дней вечных (5:2). Ты, Вифлеем, хотя и мал, и малолюден среди других городов; однако же ты имеешь великое преимущество, по коему, ни чем не меньше среди остальных воеводств Иудиных и городов, ибо из тебя произойдет вождь, выйдет всемогущий Владыка вселенной, Который, как пастырь добрый, упасёт народ Мой Израиля, (Мих. 5:2, Апок. 10:11) всех, верующих в Бога, ибо “не все те Израильтяне, которые есть от Израиля” (Рим. 6:9). “Смотри, — говорит святой Златоуст, — какие чудные и необычайные дела совершаются! Язычники и Иудеи научают друг друга чему-то великому. Иудеи слышат от волхвов, что и в Персидской стране звезда проповедует Христа, а волхвы узнают от Иудеев, что Тот, Кого им возвестила звезда, задолго предвозвещён пророками.” Итак, Иудейский синедрион торжественно засвидетельствовал, что Христос рождается в Вифлееме Иудейском. Весь Иерусалим узнал о Его рождении и взволновался. Вифлеемские пастыри рассказывают и о дивном явлении им ангелов небесных, и о поклонении их Христу. Волхвы издалека пришли, руководимые звездою. Теперь Иудеи не могут сказать: не знаем, когда и где родился Христос. Все первосвященники и книжники по прилежном сличении пророчеств громко и твёрдо сказали то самое, что теперь сбылось не деле: Христос, действительно, родился в Вифлееме Иудейском. И это свидетельство мы имеем потому, что оно потребовалось коварному Ироду. Так промысел Божий самое коварство злых обращает к славе имени Божия (1 Кор. 3:19). Лучшего и полнейшего засвидетельствования истины в этом случае нельзя и представить.

“Заметь точность пророчества, — говорит святой Златоуст. — Не сказал Михей: будет жить в Вифлееме, — но только “произойдёт” из Вифлеема. Значит, только родится в Вифлееме. Напрасно Иудеи говорят теперь, будто это пророчество относится к Зоровавелю. Зоровавель родился не в Вифлееме, а в Вавилоне. Да и можно ли отнести к нему дальнейшие слова пророка, которые из лести Ироду книжники умолчали: …и Которого происхождение изначала, от дней вечных. Его ли происхождение изначала, от вечности? Впрочем, Иудеи стали относить это пророчество к Зоровавелю уже после Рождества Христова, а тогда, как это видно из ответа синедриона ироду, все согласно относили ко Христу. Достойно ещё примечания то, что самое имя Вифлеем с еврейского значит дом хлеба, а Христос Спаситель Сам говорил о Себе: Я есмь хлеб жизни (Иоан. 6:35).”

Что же сделал Ирод? Тогда Ирод, тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды… и сказал, где надобно искать Христа. Он думал, что Иудеи скроют от него Младенца, постараются спасти Его, как будущего своего Царя-Избавителя, и потому призвал волхвов тайно. Он не хотел прямо спрашивать их о времени рождения Младенца, опасаясь, что волхвы поймут его тайные намерения, и хитро выведал у них время появления звезды, полагая, что Христос родился тогда, когда появилась звезда. Сколько во всём этом хитрости и лукавства! На его глазах совершаются чудеса: небесная звезда проповедует Христа, пророчества указывают место Его рождения. Таким образом, ему ли, Ироду, идти против Бога? Если он верил пророчествам, то задумывал невозможное; если не верил, то чего же он боялся? Ради чего столько лукавства?! Вот до чего может дойти человек, ослеплённый гордостью и упорством во зле! Между тем, всё это могло показаться добрым, прямодушным волхвам делом благоразумия, тем более, что Ирод не только не отговаривал их от путешествия, но и обласкал их по-царски. И послав их в Вифлеем, сказал: пойдите, тщательно разведайте о Младенце, и когда найдёте, известите меня, чтобы и мене пойти поклониться Ему. И они, выслушавши царя, пошли. И се, звезда, которую они видели на востоке, шла перед ними… Вот тут Ирод не смог скрыть своей злобы, не смог сказать: “о Царе,” — так ненавистно было ему самое имя Царя-Младенца, разведайте, о Младенце, сами видите, что в этом деле есть какая-то тайна: вам, на Востоке, было сказано о Нём, а мы здесь ничего не знаем. Необходимо соблюдать осторожность. Вас само небо звездою зовёт к Новорождённому, поэтому идите пока одни, дабы не произвести безвременно шума и толков в народе, узнайте всё точнее и, когда найдёте, известите меня, чтобы и мне пойти. И тогда я первым поспешу явиться для воздания чести, Ему принадлежащей. Пойду пеший, без всякой царской пышности, без колесниц, без свиты, в виде простого странника и богомольца пойду поклониться Ему.

Ирод знал уже теперь, где родился Христос; догадывался, судя по явлению звезды, когда родился Христос. Но чтобы не ошибиться в своих расчётах, он хотел увериться во всём этом при помощи самих же волхвов. А волхвы в простоте доброго сердца ничего этого и не подозревали и поверили Ироду. Они, выслушавши Царя, пошли в Вифлеем, нимало не подозревая о кровожадных намерениях Ирода, и обещали исполнить его желание. Но промысел Божий всё предвидел. Могло случиться, что подозрительный тиран вдруг передумает и не будет долго ждать, пока вернутся к нему волхвы. И его жестокость обрушится на Вифлеем, пока в этом благословенном граде ещё находится Младенец — Спаситель мира. Нельзя было терять времени, да и пора было уже наградить терпение волхвов путешествующих. И вот перед ними — опять небесный вождь: И се звезда, которую они видели на востоке, шла перед ними. Можно представить себе радость святых путешественников, когда они опять увидели свою знакомую путеводительницу небесную, которая теперь уже прямо и непосредственно вела их как бы за руку среди дня! …пока, наконец, пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев звезду (то есть, как и где опустилась она), они возрадовались радостью весьма великою.

Вифлеем расположен в двух часах пути на юг от Иерусалима, на горе, покрытой роскошными садами. Не долго пришлось искать новорожденного Царя. Не нужно было расспрашивать о Нём, — звезда-путеводительница шла теперь перед ними, пока, наконец, пришла и остановилась над местом, где был (божественный) Младенец. Звезда будто бы перстом указала это место. Вероятно, она так опустилась с высоты, что можно было по падающим вниз лучам её без труда узнать место, где обретался Младенец. Увидевши, как и где опустилась звезда, они возрадовались. Да и как было не радоваться, когда ещё несколько минут, и они будут у цели своего долгого и трудного путешествия! И вошедши в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его и, падши, поклонились Ему. Вероятно, имеется в виду дом, в котором Иосиф нашёл, наконец, убежище вместо вертепа для юной Марии с новорожденным Младенцем (Лк. 2:16). — Увидели Младенца, волхвы увидели столь желанного и усердно искомого Младенца-Царя в бедной хижине, быть может, в яслях, в простоте и уединении (Пс. 83:4), только с Марией, с Пречистой Матерью Его. Даже об Иосифе не упоминает Евангелист. Вероятно, он в это время отлучился по домашней надобности, например, за пропитанием для святого семейства. И, несмотря на бедность, окружавшую Отроча и Мать, святые волхвы, как только увидели Его, тотчас же падши в трепетном благоговении пали перед Ним на землю и поклонились Ему, как Лицу Божественному. Их чистое сердце одним чувством постигло тайну, для их ума ещё непостижимую, тайну Божества Христова; постигло подобно тому, как Предтеча Иоанн (Лк. 1:41)ещё во чреве матери своей, радостно взыгравшись, приветствовал приближение Сего Богомладенца, находившегося тоже во чреве Своей Матери (Пс. 71:10). 

И открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. Волхвы оказали Его убогой колыбели такие почести, каких не оказали и самому Ироду в его роскошных палатах. Три дара принесли Единому от Троицы и как бы в честь Святой Троицы (Исх. 30:8, Лев. 16:12). Золото символизирует дань Царю от царей; ливан — чистую, благоухающую, бескровную жертву Богу и в то же время — вечному Архиерею небесному; а смирна — дар будущему Мертвецу, (Ин. 19:39) Который Своею смертью разрушит царство смерти. Известно, что смирною, то есть благовонным составом, который добывался из дерева, Иудеи умащали тела умерших. Золото, ливан и смирна — лучшее из того, чем славилась родина волхвов, отдалённый Восток. И как эти дары не похожи ни кровавые жертвы иудейские из тельцов, и овнов, как они напоминают дары христианские! Не напрасно святой Златоуст называет волхвов первенцами Церкви Христианской, начатком верующих из язычников. В их лице “языческая неплодящая Церковь” узнала Надежду народов — Христа, и приклонилась пред дивным Младенцем, Который вскоре “соберёт во едино рассеянных детей Божиих.” Явиться к новому царю с дарами требовало и усердие, и обычаи восточных стран (Быт. 32:14, 43:11, 1 Цар. 10:27). А между тем, никогда святому Семейству не были так благопотребны, как теперь. Если что и было у них в Назарете, то они не могли взять много, надеясь скоро возвратиться, а теперь предстояло им и трудное и поспешное путешествие — бегство в Египет. С чем бы отправились они в чужую страну, если бы не помощь, полученная от волхвов. Их дары были дарами свыше, дарами на дальний путь. Кому же дар тот предназначался? Тому, Кто пришёл обогатить всех нас своею нищетой. Кто всем даёт дыхание и жизнь и всё остальное? Как велико Его Божественное снисхождение к нам! Впрочем, святой Димитрий Ростовский замечает, что Матерь Божия из того золота, которое принесли волхвы, почти всё раздала таким же бедным, как Сама, “мало нечто на путь в Египет удержавши.”

Но обратимся к повествованию о волхвах. Исполнив своё заветное желание и поклонившись Господу, они хотели уже возвратиться в Иерусалим, чтобы сдержать слово, данное Ироду, и поделиться с ним и со всем Иерусалимом тою святою радостью, которою полна была душа их. Но в том-то и была великая опасность. И вот Господь снова вразумляет их и притом уже не через звезду, а во сне, подобно тому, как вразумлял Он не раз и святого Иосифа: и получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, отошли в страну свою иным путём. Они не стали выискивать причины, почему не велено возвращаться к Ироду, а в простоте верующей души покорились велению Божию, и ушли другою дорогою; вероятно, на Хеврон, вокруг Мертвого моря. Церковное предание говорит, что святые волхвы и в своей стране возвещали всем, что видели Спасителя и были первыми проповедниками Христа среди языческого мира.

Дивны пути Промысла Божия! Кто бы мог подумать, что где-нибудь в Персии или Аравии ожидали так прилежно пришествие Того, о рождении Коего не знали в самом Иерусалиме! Между тем, вот язычники, волхвы, не только узнали об этом, но и пришли издалека на поклонение к новорождённому Спасителю мира. Видно, эти язычники были достойны такой милости Божией. Они не читали пророчеств, а только по преданиям от предков своих знали, что в Иудее должен родиться славный Царь; и однако же лишь только увидели звезду, как пошли в Иерусалим, смело искали Его, хотя и слышали, что в Иудейской земле есть уже царь, давно царствующий, гордый и жестокий, что спрашивая о другом Царе, они подвергают себя опасности. Не смущает их и вид бедности, убогие пелены, бедная мать. И в убожестве они узнают Спасителя и поклоняются Ему, как Богу. Сколько трудов, лишений и опасностей, и ради чего?! Чтобы только прийти, поклониться новорождённому Царю, Который, казалось, ещё не мог и наградить поклоняющихся Ему, и уйти восвояси. Это ли не вера, достойная отца верующих, Авраама? За сию то веру они и оказались достойнее самих Иудеев. Первоверховный Апостол Христов не напрасно возвестил, что боящийся Бога и делающий правду во всяком народе приятен Богу. (Деян. 10:35) Пример волхвов показывает, что такие люди, действительно могут быть во всяком народе. А Иудеи почивали на законе, знали все пророчества о Христе и не смогли указать волхвам, где Христос рождается. И никому из них не пришло в голову, хотя бы из простого любопытства, дойти с волхвами до Вифлеема, чтобы увидеть Младенца, Которого те искали. Какое нерадение! Какое духовное ослепление! За то лишились они великого счастья, которое досталось на долю язычников-волхвов! Царица Южная восстанет на суд с Иродом сим и осудит его, ибо она приходила от пределов земли послушать мудрости Соломоновой; и вот здесь больше Соломона. (Мф. 12:42) Восстанут на суд эти язычника волхвы и осудят нерадение Иудейское! Святой Златоуст в истории поклонения волхвов видит указание на будущую историю Церкви: волхвы ранее Иудеев поклонились Христу, так и язычники ранее Иудеев войдут в Церковь Христову.

Бегство в Египет и избиение младенцев (2:13-23).

Когда и где Господь наш Иисус Христос взял крест Свой, чтобы идти с ним на гору Голгофу? Когда и где Он начал страдать ради нашего спасения? Не в Иерусалиме, не на судилище Пилата, а ещё в Вифлееме, повитый пеленами. Вся безгрешная жизнь Его была великим крестоношением, и в первые же дни Своей земной жизни Он уже претерпел гонение от Ирода. Вот, что повествует об этом святой Евангелист Матфей: Когда же они (волхвы) отошли, — се, Ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его. После отшествия волхвов, в первую же, вероятно, ночь, Ангел предупредил Иосифа, поскольку медлить было нельзя: злоба Ирода не дремала. Как попечителю Святой Девы и воспитателю Божественного Младенца, Иосифу был поручен прежде Младенец, а с Ним — и Матерь Его; Матерь, а не жена, как Ангел прежде называл Её при первом появлении своём. Теперь уже у Сего Младенца нет земного отца, а у Сей Жены нет мужа. Итак, сказал Ангел, возьми, разбуди, если нужно, возьми за руку Мать, веди, хотя бы и неудобным казалось идти в такой далёкий путь и в такой поздний, полуночный час, возьми и беги, как бегут из дома, в коем пожар, как спасаются от зверя или неприятеля, как можно скорее, не жалея сил, и будь там, доколе не скажу тебе. Не навсегда останетесь вы там, в Египте, а только на время, пока я опять появлюсь тебе и скажу, что прошла буря. Но не бойтесь, вас не постигнет никакое зло, потому что с вами везде Сила Всевышнего, с вами Сам Божий Сын, смиренно повитый младенческими пеленами. Не ожидал, вероятно, праведный старец такого печального сновидения после всего, что видел и слышал накануне. Он видел восточных мудрецов, пришедших с дарами на поклонение к Новорождённому; он слышал от них о чудесной звезде, о намерении самого царя Ирода прийти поклониться Богомладенцу, и вдруг он должен для спасения жизни этого Младенца покинуть родину и бежать в чужую далёкую страну! Но не задумался, не стал рассуждать и колебаться святой старец. Он поспешил исполнить веленное: …встал, взял Младенца и Матерь Его и пошёл в Египет.

“Представьте себе, — говорит Иннокентий, Архиеп. Херсонский, — святого старца, вдруг встающего среди мрачной ночи с бедного ложа. Представьте, как он, преисполненный тем, что слышал от Ангела, слабыми стопами подходит с благоговением к спящей Отроковице и Младенцу и тихо возбуждает Её ото сна. Как потом смиренно объявляет Ей о крайней необходимости бежать сейчас же ночью, пока никто не видит, пока прохлада ночная не сменилась палящим зноем. Оставить не только дом, но и отечество, и отправиться в Египет. Как потом святая эта двоица немедленно собирается в путь и укладывает небольшое число необходимых вещей. Как Матерь, никогда не путешествовавшая по сыпучим пескам безводной пустыни, берёт на руки спящего Младенца и садится не бедное животное. Как старец следует около Неё дрожащими стопами… И всё это во тьме ночной. Какая трогательная картина! Сколько преданности воле Божией!” Святой Евангелист не имел в виду подробно описывать все события земной жизни Спасителя. Он желает только показать, что Иисус Христос есть во истину обетованный Спаситель мира, и потому ничего не говорит о том, как святые спутники достигли Египет, где поселились и где там жили. Он говорит только: …и там [Иосиф] был до смерти Ирода… Это нужно было для того, чтобы и Богомладенца освободить от какого-либо преследования и Матерь — от страха и опасений за Него.

Вот несколько древних преданий о путешествии Святого семейства: не надеясь на свои слабые силы, святой Иосиф взял с собою своего сына, св. Иакова, который впоследствии был наименован братом Божиим. Через несколько дней святые путешественники очутились в тех самых пустынях безводных, по которым шёл из Египта народ Израильский. Страшные трудности и невзгоды встретили их там. Дорога шла всё местами песчаными и нередко совсем исчезала среди песчаных холмов. В пустыне негде было достать необходимое для пропитания, а потому всё надобно было взять с собой в потребном количестве. А у них был только один осёл, который необходим был для юной Матери с Божественным Младенцем. Днём подвергались они нестерпимому жару, ночью принуждены были защищать себя от холода, а как защититься от всего этого там, где местом отдыха, как днём, так и ночью мог служить только песок, по которому они шли, а кровом — один свод небесный?

Повествуют, что в одном месте среди пустыни напали на них разбойники и хотели отнять у них осла. Но один из разбойников до того был пленён красотою Божественного Младенца, что не позволил своим товарищам обижать святых путников: “Если бы, — сказал он, — Сам Бог восприял на Себя человеческий образ, то и Он не был бы прекраснее Сего Дитяти.” Тогда Матерь Божия сказала этому разбойнику: “Верь, что этот Младенец не забудет твоего благодеяния. Он воздаст благим воздаянием за то, что ты теперь охраняешь жизнь Его.” И это был тот самый разбойник, который впоследствии был распят одесную Господа и сподобился услышать от Него: Ныне же будешь со Мною в раю. (Лк. 23:43) Так исполнилось над ним слово Божией Матери. В храмах идольских падали идолы, когда приближалась к ним Пресвятая Дева с Предвечным Младенцем, и исполнялось над ними слово пророческое: Вот Господь восседит на облаке лёгком (на руках Пречистой Девы) и грядёт в Египет. И потрясутся от лица Его идолы Египетские, и сердце Египта растает в нём. (Исаи 19:1) И теперь показывают недалеко от Каира, около селения Матариэ, огромный пень того дерева, под которым отдыхала Матерь Божия, пока святой Иосиф ходил в селение приискать убежище, где можно было бы им остановиться. Предание говорит, что близи этого дерева вдруг появился родник чистой прохладной воды для утоления жажды Божественной Путницы и Её дивного Младенца. И теперь сохраняется этот источник, и теперь из вершины священного пня растут сочные ветви.

Вместо всех этих подробностей путешествия святой Матфей объясняет, почему Богу было угодно избрать местом убежища для святого Семейства именно Египет, а не какую-либо другую страну: …да сбудется речённое Господом через пророка (Осию 11:1), который говорит: из Египта воззвал Я Сына Моего. (Пс. 79:9, Числ. 24:8) “Вавилон и Египет, — говорит святой Златоуст, — вот два места, бывшие гнездом всякого несчастья. От Вавилона Христос принял поклонение через волхвов, а Египет освятил Своим посещением и этим показал, что Он пришёл спасти самых отчаянных грешников, лишь бы только они обратились к Нему с покаянием.” Египет был ближе к Вифлеему, чем всякая другая страна. Там было много Иудеев, среди которых Иосиф и Мария удобнее могли найти себе пристанище, а главное, Египет изображал собою плачевное состояние греха и смерти, из коего Сын Божий пришёл извести род человеческий, как некогда Моисей извёл народ Израильский из Египта. Христос Спаситель есть глава нового Израиля, всех верующих в Него, поэтому и на Нём, Единородном Сыне Божием сбылось то, что святой пророк Осия говорит об изведении всего народа Израильского из Египта. Да и кого можно вернее назвать сыном Божиим: народ ли еврейский, который не раз отступал от Бога, поклонялся идолам и приносил детей в жертву бесам, или Того, Кто по естеству есть Сын Божий и чтит родившего Его Отца? “Посему — справедливо замечает святой Златоуст, — что, если бы Христос не пришёл в Египет, то пророчество не получило бы надлежащего исполнения, потому что возвращение народа из Египта было только прообразом возвращения Христа, Сына Божия, из того же Египта.” А если бы кто вопросил, а разве нельзя было Божественному Младенцу сокрыться в самом Вифлееме каким-либо чудесным образом? Для чего было нужно такое многотрудное путешествие? На это святой Златоуст отвечает так: “Тогда могли бы усомниться в том, что Он принял нашу плоть.” Были же впоследствии еретики, которые учили, будто Господь имел только вид плоти, а не действительную плоть. И нам Христос Спаситель хотел подать пример, как встречать опасности: у Него ли не было чудесных средств для спасения от Ирода? Он и теперь мог представить, если бы восхотел, в защиту Свою более, нежели дванадесять легионов Ангелов. (Мф. 26:53) Но вместо Ангелов употребляет старца Иосифа и Матерь, бежит, яко всякий человек, в Египет и таким образом спасает Себя. Не жди и ты чудес без нужды, чудес для своего избавления от угрожающей опасности, а пользуйся теми средствами, какие есть в твоих руках. Не вдавайся в опасность, когда можешь избежать её, не нарушая долга, но и не смущайся, не унывай: без скорбей не спасёшься, скорби — общий удел людей праведных. (Пс. 33:20). Но обратимся к повествованию святого Евангелиста.

Когда волхвы пошли из Иерусалима в Вифлеем, то Ирод несколько успокоился. Он стал ждать их возвращения и заранее радовался в душе, что так легко можно будет, узнав от волхвов место, где обретается новорожденный Царь, убить Его. Но он обманулся в своих ожиданиях. Тогда, — говорит Евангелист, — Ирод увидел себя осмеянным волхвами. Волхвы же, конечно, и не думали смеяться над ним, а только исполняли волю Божию, но он принял их поступок за личную для себя обиду, за обман, за поругание своего царского достоинства. Но вместо того, чтобы бросить своё безумное намерение, он воскипел от злости и стыда: весьма разгневался…Это был кровожадный тиран: нет возможности перечислить всех несчастных, которых он предал смерти. Уже предчувствуя свой конец, он отдал приказ (к счастью, неисполненный) собрать заранее всех знатных иудеев в Иерихон и сразу умертвить их в тот же день, как умрёт он сам. Он не щадил самых близких людей: по пустому подозрению он приказал задушить свою невинную жену, убить трёх своих сыновей и других родных. Что стоило ему загубить и всех еврейских младенцев?! И он, действительно, хладнокровно обдумывает ужасное дело. Волхвы ушли, размышляет он, но не уйдёт от меня Младенец. Я знаю, что Он должен быть в Вифлееме или где-нибудь недалеко от этого города. Волхвы говорили, что звезда явилась им тогда-то, значит, Младенцу теперь не более года. Взяв на случай возраст выше от двух лет, Ирод приказал избить всех младенцев от этого возраста и ниже в самом Вифлееме и вокруг него. Нечего щадить лишней сотни детей, когда речь идёт о царской безопасности!

Как задумано, так было и сделано. По случаю переписи в то время не только Вифлеем, но и все окрестности его были переполнены потомками Царя Давида. Многие пришли сюда со своими малютками. И вот в этот-то время Ирод послал своих воинов жестокосердных, чтобы избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал у волхвов. Приняты были, конечно, предосторожности, чтобы не уцелел ни один из младенцев, обречённых на смерть. Может быть, сначала под каким-нибудь предлогом малюток отобрали у родителей и потом вдруг всех умертвили. Предание говорит, что до 14.000 невинных младенцев пострадало тогда за Христа. Тысячи семейств повержены были в ужас и горесть. Вифлеемские мирные поля, на которых недавно слышалось пение Ангелов, славословивших Рождество Христово, огласились теперь стонами и воплями невинных страдальцев. “Кто может описать вифлеемское бедствие? — восклицает святой Григорий Нисский. — Кто изобразит это всеобщее рыдание, этот жалостный вопль детей, матерей, отцов и родных? Кто представит это бедствие во всех видах его, со всеми подробностями?” Сердце человеческое невольно скорбит, внимая сему повествованию, и невольно вопрошает: почему Господь попустил это избиение младенцев? “Потому, — отвечает святой Златоуст, — что всякую неправедную обиду Бог вменяет нам или в отпущение грехов или готовит нам за неё награду и блистательнейшие венцы.” Может быть, кто-то скажет, что те дети, достигнув определённого возраста, могли бы совершить великие дела. Но Бог не допустил бы их ранней смерти, если бы им предстояло стать великими людьми. Напротив, они легко могли бы стать в числе тех, кто кричал: Распни, распни Его! Кровь Его на нас и на детях наших. (Лк. 23:21, Мф. 27:25) Может быть, на них обрушились бы те скорби и беды, о которых Господь говорит перед Своими страданиями: …ибо приходят дни, в которые скажут: блаженны неплодные, и утробы неродившие, и сосцы непитавшие! (Лк. 23:29) И это-то блаженство теперь досталось вифлеемским матерям. Им лучше было потерять детей в невинном возрасте, чем видеть их несчастную смерть или ужасные бедствия впоследствии, когда они стали бы опорою их немощной старости. “Таковы, — говорит святой Златоуст, — наши причины; впрочем, это не всё: есть и другие, сокровеннейшие, которые ведает только един Господь.”

Так как Евангелист своим повествованием о столь лютом избиении младенцев привёл в ужас слушателя, то далее он же и утешает его, напоминая, что всё это случилось не потому, что Бог не мог сему воспрепятствовать, но что Он и предвидел и предвозвестил это через Пророка:

Тогда сбылось речённое через пророка Иеремию, который говорит: глас в Раме слышан, плач и рыдание, и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет. (Иер. 31:15) Могила праматери Рахили, любимой жены праотца Иакова, находилась недалеко от города Рамы, в виду Вифлеема (Быт. 35:19). Пророк Иеремия видел, как Вавилоняне уводили в плен Евреев из города Рамы, который вблизи Вифлеема, и под видом плача Рахили изобразил скорбь матерей по уводимым в плен сыновьям. То событие, которое тогда оплакивал пророк, было прообразом избиения младенцев вифлеемских; вот почему Евангелист Матфей и ссылается на это пророчество. После вифлеемского кровопролития Ирод жил недолго, — рука Божия, видимо, отяготела над тираном. Пожираемый заживо червями он едва мог дышать. От него исходило такое зловоние, что нельзя было близко подойти к нему. Его томила ужасная жажда, мучил неутолимый голод, и муки его были так нестерпимы, что он не раз покушался на самоубийство...

По смерти же Ирода, — се, Ангел Господень во сне является Иосифу в Египте и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца. Ангел говорит иди, а не “беги,” как говорил прежде, потому что не было никакой нужды спешить, можно было спокойно останавливаться на пути для необходимого отдыха Младенца и Матери Его. Умерли, — говорит Ангел, — враги, искавшие души Младенца. Умер Ирод, а перед смертью убил сына своего Антипатра, такого же жестокого, как и сам Ирод. Потеряли силу и все клевреты Ирода, служившие его безумию и злобе. Он встал, взял Младенца и Матерь Его и пришёл в землю Израилеву. Услышав же, что Архелай царствует в Иудее, вместо Ирода, отца своего, убоялся туда идти… Иосиф же только и ждал сигнала. Он хотел было поселиться в Вифлееме, но узнал, что Архелай не отстаёт от отца в жестокости, и убоялся. При самом вступлении на престол Архелай уже успел показать свою жестокость: в праздник Пасхи он умертвил три тысячи Иудеев за то только, что они были нерасположены к нему. Слух об этом дошёл до Иосифа, и праведный старец, увидев, что Господу не угодно употреблять чудеса и знамения без крайней нужды, убоялся, как бы не пришлось подвергнуть Младенца и Матерь Его трудностям нового дальнего пути или другим затруднениям. Но, получив во сне откровение, пошёл в пределы Галилейские, которые принадлежали не жестокому Архелаю, а слабому и беспечному брату его Ироду Антипе. По смерти Ирода Римский император разделил царство его на четыре части, по числу сыновей Ирода, и потому самих их назвал не царями, а четверовластниками, по-гречески тетрархами, как они и называются в Евангелии. Иосиф и, пришед, поселился в городе называемом Назарет, да сбудется реченное через пророков, что Он Назореем наречётся. Святое Семейство вернулось туда, где они и жили прежде, где у Иосифа было, конечно, готовое родовое жилище, и где жили его дети от первого брака. Назарет — это небольшой городок в Галилее. Он расположен в нагорной лощине и отличается прекрасным месторасположением и здоровым благорастворённым климатом. Здесь Господь наш провёл Своё детство и юность до тридцатилетнего возраста. Здесь возрастал Он духом и телом в повиновении Своей Матери и мнимому Своему отцу, древоделу Иосифу. Евангелист присовокупляет, что именно Назарет, а не какое-либо другое место было избрано для Его жительства. Он, Евангелист, говорит пророками, а не одним каким-нибудь пророком. Посему не ищи сего пророчества прямо и буквально у кого-либо из пророков: такого пророчества нет, но у каждого пророка найдёшь не одно место, (Исаи 52:2,3, Пс. 21) где Христос изображён в уничижённом состоянии, а Назарет и был такой ничтожный городок, по мнению Иудеев, что о нём не иначе отзывались они, как с уничижением. (Ин. 1:46) И, действительно, Самого Господа Иисуса часто называли они с презрением Назарянином, и Господь наш не стыдился этого имени, подавая нам пример смирения. Словом Назорей в ветхом завете (Суд. 13:5) назывались люди, посвятившие себя Богу. А Христос Спаситель наш есть Святейший святых Освятитель наш, и потому Он — совершеннейший Назарей в самом высоком смысле этого слова.