Отрывок из книги Леонида Виноградова «О страстях и искушениях» 

Беседа с Ларисой Шеховцовой, доктором психологических наук, профессором Санкт- Петербургской духовной академии.

— Лариса Филипповна, некоторые святые отцы писали о тщеславии и гордости как об одной страсти, другие их разделяли.

— Мне кажется, что эти страсти отличаются друг от друга. Гордый человек может про себя думать, что он лучше всех, но не показывать этого. А тщеславному важно, чтобы другие непременно говорили о нем. Гордыню можно скрыть — это внутреннее состояние. А тщеславие человек как бы выбрасывает в мир, стараясь быть на виду. Если провести психологическую параллель, то, конечно, в первую очередь надо сказать об истеричных личностях. Я говорю не о патологии (есть истерия как заболевание), а об особенностях характера. Истеричный человек хочет во что бы то ни стало привлечь к себе внимание, и если не удается это сделать какими-то достойными поступками, готов вести себя вызывающе, эпатировать окружающих.

Хорошо или плохо о нем говорят, ему не так важно: главное, что о нем говорят. А зарождается это, как правило, в детстве, еще до школы. Приходят гости, родители ставят ребенка на табуретку: «Прочитай стихотворение!» И все умиляются: «Ах, какой умный, какой талантливый!» Ребенок привыкает, что он в центре внимания, что все его хвалят, а потом идет в школу, где им никто не восхищается — там таких талантливых много. Как же так? Был самый-самый — и вдруг не самый-самый! Так начинается слом личности, проявляются разные страсти, в том числе и тщеславие.

— А некоторые родители, наоборот, непрерывно пилят ребенка за какие-то промахи. Разве это не ведет к слому личности?

— Это другая крайность. Если мы в нее впадем — никогда ребенка не похвалим, что ни сделает, все будет не так, — вероятно, это породит не тщеславие, а комплекс неполноценности, повышенную тревожность. Он будет жить с ощущением «я неудачник, я плохой, я некрасивый…». А дальше бывает по-разному. Один будет стремиться доказать себе и другим, что он чего-то стоит, а другой так и останется на всю жизнь с глубоким внутренним конфликтом, — иными словами, с неврозом.

— Как бы вы посоветовали родителям реагировать на демонстративное поведение ребенка?

— Хорошо, когда родители видят эту особенность своего чада и подбирают для него соответствующую сферу деятельности — театральный кружок, танцевальную студию. То есть подсказывают ребенку адекватные способы применения своей особенности. Ведь демонстративность сама по себе ни плоха, ни хороша (мы сейчас не говорим о патологии), это просто особенность. Вообще характер — это совокупность особенностей поведения, и демонстративность — просто одна из таких особенностей. Она может принести как дурные плоды, так и хорошие. Все зависит от того, как с ней обращаться. Если с характером совсем не считаться или пытаться его задавить… Ну, лишите человека возможности профессионально удовлетворить потребность во внимании, заставьте его работать инженером. Тогда он будет искать другие пути для проявления своей демонстративности: начнет много болтать, вести себя вызывающе, станет навязчивым. Есть же разные способы самоутверждения.

— А желание самоутвердиться — это не тщеславие?

— Нет. В гуманистической психологии есть такой термин — «самоактуализация». Это желание реализовать себя. Утвердиться, состояться — естественная потребность человека. Это феномен бытия. Вы трудитесь на такой-то работе, вас знают как хорошего специалиста, и для вас это важно. Совершенно нормальная ситуация. Главное — не впадать в крайности. Святые отцы говорят: «Срединный путь — царский». Но он и самый трудный.

— В некоторых профессиях особенно трудно не впасть в тщеславие. Например, в творческих. Там во многом от известности зависит, насколько ты будешь востребован.

— Разве Бетховен, когда писал симфонии, думал о славе? Вряд ли. Ему важно было выразить свое мироощущение в музыке. И это, мне кажется, отличает настоящего художника. Он поглощен искусством, творчеством. Конечно, тщеславие — очень тонкий грех, и он часто присовокупляется, но, наверное, по-настояще- му увлеченный своим делом человек забывает о себе в процессе работы. Не будем лукавить — все мы радуемся, когда что- то у нас получается, и всем нам хочется, чтобы кто-то это заметил и нас за это похвалил. Это естественное человеческое желание, само по себе не греховное. Грехом оно становится, когда доминирует над всем остальным — творческими поисками, ответственностью за свое дело и так далее. Можно порадоваться тому, что ты что-то хорошо сделал. Но если этот процесс не контролировать, впадешь в крайность, а иногда и в прелесть… <…>

— То есть когда человек впадает в прелесть, психолог уже не может помочь?

— Прелесть — духовное состояние, тут психологу действительно делать нечего. Надо знать свои границы. С прелестью — к батюшке.

 — Для человека в прелести, как я понимаю, уже нет авторитетов, и даже к батюшке он прислушается далеко не сразу, только опытный духовник сможет постепенно пробить эту броню. Но если мы не в прелести, обычно мы хотим понравиться другим. И на исповедь часто идем, не о грехах сокрушаясь, а боясь, как бы священник не подумал о нас плохо. Получается, что тщеславие мешает исповедоваться?

— Это не тщеславие. Страх оценки батюшки — скорее неправильное духовное состояние. Ведь человек кается перед Богом, священник только свидетель. Поэтому нас не должно сильно волновать, что подумает батюшка. Бога надо бояться! Но люди, к сожалению, привыкли к тому, что их все время оценивают. Вот эта оценочность, принятая в нашем обществе, сильно искажает поведение не только ребенка, но и взрослого человека, заставляет его напряженно думать о том, как бы произвести положительное впечатление. Но это все-таки не тщеславие.

Желание быть лучше всех — это страсть честолюбия. А «тщеславие» — это «тщетная слава», жажда внимания любой ценой, не обязательно хорошими поступками.

Вот Герострат город сжег. Вроде не самый достойный поступок совершил, зато как прославился!

— Говорят, что тщеславие чаще встречается у женщин, чем у мужчин. Это действительно так или миф?

— Нет, не миф. Истерия — это во многом эмоциональность, а женщины, конечно, более эмоциональны, чем мужчины.

 — Некоторые православные женщины стараются одеваться как можно скромнее и вообще уделяют своей внешности минимум внимания. Очевидно, они считают греховным желание выглядеть привлекательно. Действительно такое желание тщеславно или оно для женщины естественно?

— Следить за своей внешностью — совершенно нормально. Но опять же, все зависит от того, в какой степе- ни это поглощает внимание человека и с какой целью он это делает. Разумеется, с опрятным, ухоженным че- ловеком приятно общаться. А порой от внешнего вида даже зависит карьера. Но если женщина наводит марафет и думает о том, как она, такая сногсшибательная, сейчас выйдет на улицу и все мужчины попадают в обморок от восторга, значит, она хочет быть в центре внимания, то есть тщеславится.

— Святые отцы были монахами и писали преимущественно для монахов, поэтому некоторые их советы мирянам понять трудно. Например, для борьбы с тщеславием они предлагали три основных способа: хранение уст, очищение помыслов и самоуничижение. Первые два понятны, но разве самоуничижение может быть полезно мирянину?

— Тут имеется в виду, что меня, допустим, кто-то оклеветал, а я не оправдываюсь. Можно же от этого от- страниться, можно сказать: Господь разберется. Когда сам начинаешь защищаться, это обычно ни к чему хорошему все равно не приводит. Вот и предоставьте Богу вас защитить. Это может быть очень полезным опытом смирения, а смирение и отсутствие тщеславия — очень близкие вещи. Да, это горькое лекарство, но оно действует по принципу противоположности. Грех тщеславия врачуется смирением. Главное — не заиграться и не впасть в то самое уничижение, которое паче гордости. Человек лукав.

— Вы сказали, что человеку, впавшему в прелесть, психология помочь не может. А с тщеславием стоит идти к психологу?

— Психологи не работают с тщеславием, как и вообще с грехами. Мы работаем с истерией. Например, психолог может объяснить человеку, какую реакцию вызывает его демонстративное поведение у окружающих.

Ведь над тем, кто постоянно требует внимания к своей персоне, сначала подшучивают, а потом он начинает раздражать. Если удастся показать человеку, как это выглядит со стороны, возможно, он что-то переоценит. Не сразу, естественно, а постепенно. В психотерапии есть экзистенциальное направление, которое как раз ориентировано на разговор о ценностях, о смысле жизни, о свободе, об ответственности. Подумай, зачем ты хочешь все время быть в центре внимания? Часто это желание бывает неосознанным, а когда человек его осознает, у него появляется возможность скорректировать свое поведение, переориентироваться на другие ценности, на дело, а не на выпячивание себя. Но, конечно, скромность должны закладывать родители в детстве. Взрослому очень трудно преодолеть свое тщеславие. Тем более в секулярном обществе, где это не считается чем-то крамольным, а, наоборот, культивируется. Поэтому, кстати, мне как психологу с церковными людьми работать проще: они понимают, что тщеславие — грех.

— Нецерковный истеричный человек тоже может довести себя до состояния, подобного прелести. Он не возомнит себя молитвенником, но будет считать себя исключительным, сверхталантливым и вообще сверхчеловеком.

— В психологии это называется неадекватно завышенной самооценкой.

— Вы работаете с этим?

— К нам часто обращаются с заниженной самооценкой, а с завышенной почти не приходят. Вернее, приходят, но по другому поводу. Скажем, у человека конфликты со всеми вокруг — с коллегами, с домашними, с соседями. А что причина кроется в его неадекватно завышенной самооценке, он не понимает. Начинаем анализировать, ищем причину конфликтов. Так можно докопаться до завышенной самооценки, до демонстративности, до тщеславия или гордыни. Как ни назови, это близкие состояния. Но со всеми надо говорить на понятном им языке. Поэтому, работая с человеком неверующим, такими понятиями, как «гордыня», «тщеславие», не оперируешь. Но иногда психолог помогает верующему человеку увидеть свою духовную проблему. Помню, пришла ко мне на консультацию одна матушка. Стали мы с ней раскручивать ее ситуацию, и вдруг она с удивлением говорит: «Так у меня гордыня?» — «Она самая», — говорю. «Пойду покаюсь», — сказала она.  Помочь увидеть корень проблемы — это функция психолога. 

Источник: Отрывок из книги Леонида Виноградова «О страстях и искушениях»