Александр Ткаченко о неверном аскетизме

Истина – это всегда лезвие бритвы: чуть вправо-влево, и вот уже летишь в кювет, уже уклонился в какое-нибудь нелепое заблуждение. Вот, например, все мы знаем, что оправдывать себя нехорошо. Самооправдание – один из самых порицаемых в аскетике недугов духовной жизни человека. Однако же, уходя от самооправдания очень легко свалиться в другую крайность – увлечься самообличением, начать углубленно исследовать собственные ошибки, смаковать их, и в конце концов, всеми этими ментальными упражнениями довести себя до совершенно непотребного состояния души, которое в православной аскетике именуется не иначе, как – уныние. И ведь главное – чувствуешь же, что есть в этом всем что-то нехорошее, неправильное! А все равно, так и тянет побередить в себе эту душевную боль от неправильного поступка. Примерно так же, как в детстве тянуло расковырять едва подсохшую болячку на сбитой коленке. И при этом еще мнишь себя чуть ли не каким-то «выдающимся делателем благочестия». Как же, как же – я ведь свои грехи оплакиваю, вон я какой скорбный – без слез в зеркало на себя посмотреть не могу, до того физиономия кислая.

Эти упражнения могут отнимать много душевных сил, но к подлинному благочестию такое мысленное самоистязание не имеет ровным счетом никакого отношения. Это просто некое произвольное введение себя в унылое состояние духа, издевательство над собственной психикой, а зачастую — и отождествление себя с древними подвижниками благочестия. Ну вправду же, бывает – прочтет человек, к примеру – Лествицу, или другую какую-нибудь книгу по аскетике. И начинается у него самодеятельность: то одно монашеское делание на себя примерит, то другое, то третье… А потом, глядишь – приходится духовнику вытаскивать «подвижника» из духовного расстройства.

Вот и с самоукорением тоже у многих так происходит. А ведь есть у святых отцов вполне ясные рекомендации, своего рода – техника духовной безопасности. Выполняя которую, можно избежать множества ошибок и перекосов в собственной духовной жизни. Вот что писал, к примеру, про то же самоукорение преподобный Феофан Затворник:

«Первый предмет терпения есть — терпение себя, хотя никто почти не обращает на это внимания… Терпеть себя — значит, когда видишь свои ошибки и недостатки, то не должно сильно расстраиваться или возмущаться, ни, тем более, отчаиваться, ибо все это есть признак гордости. Тогда нужно смириться и молчаливо терпеть себя. Нужно помнить, что каждому человеку свойственно ошибаться, т. к. совершенных людей на земле нет… Поэтому, когда случится так или иначе споткнуться, тогда нужно смириться, сокрушиться сердцем о своем невежестве и впредь стараться быть внимательнее и осторожнее, испрашивая на то помощь Божию».

Терпение: ожидание, или стояние на месте

Терпение позволяет не терять надежду, и благодушно переносить страдания и несчастия, неизбежные в жизни каждого человека.

В предыдущей статье Толкового словаря мы разбирали, как по-древнегречески будет слово «скорбь», и что из этого может следовать. Тут очень важно, что понятие скорби в христианской аскетике теснейшим  образом связано с терпением. Терпение позволяет не терять надежду, и благодушно переносить страдания и несчастия, неизбежные в жизни каждого человека. Мы уже цитировали эти слова апостола Павла: «Хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает» (Рим. 5, 3). Поэтому следующий наш шаг – разбор древнегреческого слова «терпение».

Древнегреческое ἡ ὑπομονή (hypomonē), которое на русский переводится как «терпение», значит еще «стойкость», «выдержка». Оно является однокоренным с глаголом ὑπομένω () – «оставаться на месте», «быть устойчивым или стабильным», «выдерживать», «ожидать», «ждать». Тогда древнегреческое слово «терпение» можно толковать, например, как ожидание – твердое ожидание того, что надежда не обманет и сбудется. В этом смысле терпение можно также интерпретировать как – пребывание человека неизменным, когда скорби не могут сдвинуть его с тех жизненных позиций, которое он сознательно занял. Ведь древнегреческое слово «скорбь» – ἡ θλῖψις (thlipsis) – дословно значит «давление», «сжимание», «стеснение». Скорби и беды давят на человека и мучают его, а терпение – то, что позволяет это давление выдерживать. Будут ли человека преследовать нужды, телесные болезни, или обиды и поношения от других людей – главное остаться верным надежде, переносить огорчения осмысленно, со спокойствием, и не метаться туда-сюда в панике. Тут по ассоциации можно вспомнить одну песенку музыкальной группы «Уматурман» из кинофильма «Ночной дозор», где есть следующие слова:

Стоять на месте! На месте стоять!

Иначе рискуешь ничего не понять!

В этом плане терпение – это, как ни странно, активное действие, потому что оно требует сильной воли и решимости. Оно вовсе не пассивно. Терпение настраивает человека на то, чтобы со снисхождением относиться к недостаткам других людей или с благодушием переносить те беды, которые случаются лично с тобой. На это нужна большая внутренняя сила. В то же время терпение не означает, что нужно терпеть сам грех как таковой, зло в своей душе и в мире. Здесь, как всегда, действенна та христианская аксиома, что нужно с любовью и состраданием относиться к грешнику, но ненавидеть и осуждать сам грех.