И этот день у нас праздник. Это и торжественная служба, и поздравления, и вкушение запретных до того мяса и вин. Какое странное празднование смерти!

Для всех нас болезнь и смерть – абсолютное зло. Смерть вошла в мир грехом и является его следствием. Телесная смерть не является финалом жизни. Она – только мгновение. Закрылись на секунду очи, и тут же душа откроет для себя новый невидимый мир иного существования.

Мы практически ничего толком не знаем о посмертной жизни. Имеются редкие откровения Божиих избранников, слегка приподнимающие завесу тайны Той жизни. Даже апостол Павел, видевший Третье небо, написал: «Сейчас мы видим все как сквозь мутное стекло». Но большей частью эти откровения являются чьим-то личным опытом, но не мнением всей церкви. Опыт не есть канон. Церковь не посчитала нужным формализовать этот посмертный опыт по двум причинам.

Во-первых, образы Того мира настолько неточно переводятся на язык земного бытия, что делать такой перевод без ущерба для восприятия содержания опасно. Мы видим, что кроме пользы такие толкования часто становятся основой спекуляций еретиков. Как, например, прославилась на дурном прочтении Откровения всем памятная одна современная секта киевских супругов и бывших комсомольцев.

А во-вторых, для того, чтобы мы почувствовали, что тот мир руководится не нашим законом или тем, что мы придумали, а только волей и милостью Бога, которые не выразишь ни в какие формулы и каноны. Мы, таким образом, уже здесь готовимся полностью вручить свое существование одному только Богу. И это правильно.

Поэтому смерть мы оцениваем как итог того, что в состоянии понять. А смерть праведников мы сравниваем с зацветанием растения. Как написано в акафисте святителя Николая про этого святого, «финик процветший». Вот его посадили, поливали и в конце концов оно расцвело и стало благоухать. По этому благоуханию Церковь решает, что умерший праведник угодил Богу. Наслаждаясь видом цветущего растения, мы спрашиваем, как и нам достичь такого же состояния. И как нам умереть так хорошо, чтобы наша смерть стала праздником. Присмотримся к смерти этих двух апостолов.

У Петра и Павла смерть была непохожей одна на другую. По-разному они к ней подошли. Но нечто в ней было общее, что и составляет суть праздника.

Отправной точкой их смерти можно считать встречу апостолов в Иерусалиме. Те пятнадцать дней, что они провели вместе, безусловно, их взаимно обогатили и привели в меру совершенства настолько, что Господь решил им дать последнее испытание и забрать после этого к Себе.

Христос позвал обоих апостолов в Рим – в сердце древнего мира. Это была важнейшая на тот период нива Господа.

Великая империя резко отличалась от других государств тем, что в ней сложились уникальные предпосылки нового всемирного государства. Эта империя нашла универсальный закон общежития. Ей недоставало только истинной веры для того,чтобы распространиться по всему миру как дивный сад.

Призвание апостолов в Рим состоялось по-разному.

Петр был приглашен в вечный город через ангела и пошел сам. Павла повезли под конвоем.

По прибытии апостола Петра в Иерусалим ему явился в видении Господь и сказал:

– Встань, Петр, и иди на запад, – нужно и западу просветиться твоею проповедью. Я буду с тобою.

Как мы все хотели бы слышать эти слова от Бога:

– Иди, ты нужен. Я буду с тобой! … и как мы их боимся.

Он не испугался. Ему предстояло взять Рим голыми руками. Фантастическая задача.

У Рима было две головы — язычество и армия. С язычеством апостол Павел справился духом, вступив в борьбу с волхвом Симоном. Над воротами Петропавловской крепости в Петербурге изображен финал этого сражения, поворотный в истории мира и Европы. Любимец публики и авторитет горожан, Симон взлетел и рухнул, сраженный Богом, к ногам изумленных римлян.

Петр своей борьбой и проповедью подрубил первый корень античному язычеству. Христиане трудились над ним до тех пор, пока оно через триста лет не рухнуло окончательно.

Императоры Рима были по-своему правы, убивая христиан. Именно они и погубили классический Рим, заставив его стать не Вечным городом, а Pax Romana – новым пространством и фундаментом нового мира. Апостол Петр первым начал переделывать Рим в мир. Он это смог сделать, сокрушив веру римлян в богов, ларов и прочую Матер Матуту. Петр посрамил веру самого императора, и это не осталось незамеченным. Римляне были умные. Они увидели, поняли, и процесс пошел.

Как написал наш современник:

Так просто быть неповторимым…
Но на песке рисуют рыб,
и что тогда случилось с Римом?
Неповторимый Рим погиб!
Кто знает, несколько мгновений
или вся вечность на кресте?

Обрадованный Петр поставил епископов, наладил администрацию и хотел выйти вон, думая, что завершил работу. Ему хотелось этим заняться тем же самым в Африке и Британии. Но он ошибался. Рим был намного важнее Британии. И его снова поправил Бог. Явился ему Ангел и сказал:

– Приблизилось время отшествия твоего из этой жизни. Надлежит идти тебе в Рим, чтобы претерпеть там крестную смерть, получить праведную награду от Господа Христа.

Рим был военным государством. Античный философ Сенека сказал: «Жить – значит быть солдатом». Кроме религии, ценностью в глазах у Рима была воинская слава, честь, понятие о гражданстве и братстве. Об этом хорошо написал Цицерон. Для людей войны у апостола оказался еще один аргумент – смелость. Римские воины и простые граждане увидели в нем смелого человека. И они как профессионалы-войны поняли, что за такой смелостью должно стоять что-то важное и правильное. Смерть апостола стала очень убедительным словом в пользу истинности христианства.

Вот например, император Констанций (337– 361), покровитель ариан, узнав о том, что у святителя Евсевия хранится соборный акт об избрании на Антиохийскую кафедру православного архиепископа Мелетия, послал к нему приказ отдать этот акт. Святитель решительно отказался исполнить приказание. Разгневанный император послал сказать, что если он не отдаст акт, то ему отсекут правую руку. Святой Евсевий протянул посланному обе руки со словами: «Отсеките, но акта собора, в котором обличается злоба и беззаконие ариан, я не отдам». Император Констанций удивился смелости епископа, но не причинил ему вреда.

Да, как ни странно, аргументы бывают и такие – весом в жизнь. Иностранцам полагалось распятие и бичевание. Перенеся все это, Петр оказался настолько бодр духом, что умолял изумленных палачей распять его головой в низ, чтобы так дерзко не уподобляться Тому, кого однажды предал.

Смерть вниз головой чрезвычайно мучительна. Мы точно не знаем, что было причиной этой конкретной смерти: кровоизлияние в мозг, удушье, разрыв сердца. Но знаем одно, что Господь все это попустил не потому, что отомстил Петру за прежнюю трусость. И не потому, что Богу угодно, чтобы мы все, в идеале, скончались на кресте. Просто другого аргумента для римлян не было. И этот аргумент мог предоставить только друг, любящий Христа. И он это сделал.

Апостол Павел начал свой путь в Рим также из Иерусалима. Репетиция Римской проповеди состоялась в Иерусалиме. Только вместо интеллектуала Вечного города ему предстоял весь цвет иудейства. Они долго не решались устроить публичный поединок. И вот настал момент истины. Все силы иудеев против лучшего и умнейшего из апостолов. И стоящий в оковах Павел произносит речь так, что даже из уст фарисеев исторглось:

– Ничего худого мы не находим в этом человеке. Если дух или Ангел говорил ему, не будем противиться Богу.

Пусть попробует кто-нибудь из нас говорить так, что хотя бы только наши родные могли сказать:

– Если дух или Ангел говорил ему, не будем противиться Богу.

А это были враги.

Успех был замечен на небе, и ему, как и Петру, пришла «телеграмма» от Бога:

– Дерзай, Павел; ибо как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме.

Иерусалим не мог вместить большего и поэтому его надлежало оставить. Павла ждал пересохший духом Рим. Иерусалим в тот день выпал из обоймы судьбоносных городов. Проблемы Иерусалима на тысячи лет стали проблемами уездного города.

Император учел ошибку публичной казни апостола Петра. Для того, чтобы не допустить еще одной демонстрации превосходства, Павла казнили тайно. Но это стало новой ошибкой Нерона. Этой казнью без свидетелей он косвенно признал силу Павла и расписался в своей слабости.

Точных известий о гибели и последних днях Павла в Риме нет. Есть апокрифы.

Но точно известно, что Павел написал в Риме свои многочисленные послания.

У писателя часто бывает так, что ему кажется, что будто он пишет для издательства, для себя, для друга. А оказывается, что написал для Вечности. Оказывается, что не ты пишешь, а «пишут» тобой. Как написал Есенин: «Я дудка Божия». Апостол стал таким «органом» музыки небесных сфер.

Апостол Павел писал из Рима, как ему казалось, к Филимону, Титу, Тимофею, евреям, а написал к духовной элите всех времен и всех народов. Тем самым он восполнил римские труды апостола Петра. Если подвиг апостола Петра был предназначен для живых свидетелей, то труды Павла – для людей будущего. Он заполнил интеллектуальное пространство Рима христианской альтернативой. Тысячу лет спустя благодарность Рима выразилась в форме прекраснейшего собора, воздвигнутого в честь апостола Павла и ставшего одним из чудес света.

На свете есть два святых и уникальных места: Соловки и Рим. Нигде не пролито столько крови мучеников, сколько было пролито на арене Колизея и на этом северном острове. На Соловках многие из нас уже были. Пришло время, когда и в Рим попасть стало не сложнее, чем на Соловки. Все, у кого есть хотя бы пятнадцать тысяч рублей, могут зимой, в низкий сезон полететь в Италию.

Совсем не трудно выделить в Риме «свободное время» и попасть на Аппиеву дорогу. На гранитных плитах этой дороги, под высокими пиниями однажды явился Господь. Петр, убегающий из Рима, внезапно увидел Христа и не нашел ничего лучшего, как спросить::

– Камо грядеши, Господин?

– Quovadis, Domine?

И глядя ему в глаза, Христос ответил:

– Иду в Рим, чтобы опять быть распятым.

И этот ответ Иисуса был продолжением старого их разговора в Иерусалиме. Тогда перед арестом Христа слова апостола оказались пустыми. Теперь настала переэкзаменовка не решенной задачи.

При всех недостатках православного туризма у него есть один плюс. Человек хотя бы на секунду поднимает из глубин памяти сияющие истины, вложенные в душу Богом. На секунду сокровище протирается от пыли и вспыхивает, и поражает красотой. Возможно, после возвращения домой оно снова покроется пылью и потускнеет. Но, может быть, и мы, как апостол, способны задуматься о главном и позволить нашему сердцу разгореться.

Этих небольших денег не жалко для того, чтобы, став на месте апостола, на плитах Аппиевой дороги, представить себе Христа, идущего тебе навстречу. Увидеть издалека и спросить свою душу:

– Камо грядеши?

Иду ли я туда, где меня ждут Бог и люди? Или я иду туда, где все можно взять и чтобы мне все было, и за это мне ничего не было?

Там, где меня ждет Бог, там смерть ничто. Там труд и благодать, любовь и смелость и даже дар, упоминаемый апостолами «софронисмос», –ниспосланное небесами самообладание, которое прилагается к святой смелости.

А у кого нет этих пятнадцати тысяч, то и не надо. Есть Евангелие, в котором все это написано, и при желании его можно найти в любом уголке мира. Найти его и ответить Богу:

– Иду к тебе, Господи. Иду как виноградарь в свой забытый виноградник. Иду как забывчивый сын в сад Отца моего.

Виноградную косточку в теплую землю зарою,
и лозу поцелую, и спелые гроздья сорву,
и друзей созову, на любовь свое сердце настрою.
А иначе зачем на земле этой вечной живу?

Праздник – это всегда изменение и приобретение. Предполагается, что мы, чтя память апостолов, упражняемся по их примеру и приобретаем новый опыт. Опыт этот заключается не только в реальном движении к Богу через миссию, но в определении своего местоположения по отношению к Богу, вычислении своего Рима – как места призвания.

Этот пост и праздник – как включение пространственного навигатора. Он включается, и мы точно определяем свое местоположение и вектор движения.

Вектор определяется верой в Бога и любовью к людям. Умом это понять легко. А вот двигаться – жить так, чтобы ни один день не прошел без доброго дела, очень трудно.

О нашей цели и местоположении свидетельствовал апостол Павел:

– Наше же жительство – на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе все.

Смысл празднования дня памяти апостолов Петра и Павла не в том, что христиане влюблены в смерть странной любовью и не могут отвести от нее взгляд даже в праздник. А в том, что мы при помощи апостолов, обнаруживаем свое место пред Богом.

Для сверки навигатора нашего сердца с небом и существовал этот пост. А праздник – как радость того, что по его данным мы, не смотря на трудности, все еще оказываемся стоящими на верном пути своей личной Аппиевой дороги.

А смерть – дело пустое.

– Смерть, где твое жало? где твоя победа? где твой прежний и мрак и страх? Ты желанная отныне, ты сочетаеши неразлучно с Богом, ты великий покой, ты таинственное субботство. Апостол взывает: «Желание имам умрети и со Христом бытии». Темже взирая на смерть, яко на путеводительницу к жизни, зовем: Аллилуиа.

СВЯЩЕННИК КОНСТАНТИН КАМЫШАНОВ 

ПРАВМИР