7 недель после Пасхи  

             

В Пятую неделю после Пасхи, переносит во времена первого года публичного служения Спасителя (Ин.4:5-43  можно прочесть отрывок здесь), где-то в 30-31 годах после Рождества.

Когда Христос услышал о том, что Пророк и Предтеча Иоанн был уже взят под стражу, то решил на некоторое время, вместе с апостолами, покинуть пределы Иудеи, где Его все хорошо знали, и при желании – легко могли найти, и даже убить. Безусловно, Он смерти не боялся, и в нашем понимании трусом не был ни минуты. Это было нужно для того, чтобы человеческое своеволие, зависть и злоба преждевременно не помешали реализации плана домостроительства нашего спасения. И подобные случаи будут повторяться в жизни Спасителя постоянно.

Палестина времен Спасителя была разделена на три части, если не считать тех, которые сегодня являются частью Сирии. Это были Иудея, Галилея и Самария. Обычно, Спаситель жил в Иудее, но очень многие важные Евангельские события произошли в Галилее, например, Преображение на горе Фавор или на Галилейском озере. Кратчайший путь из Иудеи в Галилею проходил через Самарию. Хотя, особенно набожные иудеи всячески сторонились этой области, и при возможности в буквальном смысле обходили ее десятой дорогой – через Перею, по восточному берегу реки Иордан.

История Самарии очень интересна. Но у нас нет, к сожалению, достаточно времени, чтобы останавливаться на этом подробно. Во времена царствования Осии, иудейского царя, ассирийский царь Саламансар покорил Иудею (около 720 г. до Р. Х..) Иудеев он отвел в Ассирию, а на эти земли переселил язычников из Вавилона, и прочих городов (См.4 Кн. Царств 17 гл..,). От смешения этих переселенцев с оставшимися евреями и произошли самаряне. Их религиозные представления серьезно отличались от традиционной веры иудеев. Самаряне приняли Пятикнижие Моисея, поклонялись Иегове, но не забывали и своих богов. Когда евреи вернулись из вавилонского плена и начали восстанавливать Иерусалимский храм, самаряне тоже захотели принять в этом участие, но евреи не допустили их, а потому они выстроили себе отдельный храм на горе Гаризим. Приняв книги Моисея, самаряне, однако, отвергли писания пророков и все предания, и за это иудеи относились к ним хуже, чем к язычникам, всячески избегали какого-либо общения с ними, гнушаясь и презирая их.

Самария стала областью, вроде гетто, территории для инфекционных больных и прокаженных – настолько иудеи ненавидели самаритян, хулителей Закона. Безусловно, самаритян не принимали в приличное общество, и не имели с ними вообще никаких дел. Впрочем, эта ненависть была глубоко взаимной. «Двумя народами гнушается душа Моя, а третий не есть народ: это сидящие на горе Сеир, Филистимляне и глупый народ, живущий в Сикимах» (Сир. 50,27-28). Сихем был одним из самых известных самарийских городов. К моменту описываемой истории иудеи и самаряне уже на протяжении нескольких веков находились во взаимной вражде и друг с другом не общались.

И вот, дорогой Иисус вместе с апостолами пришли к городу Сихем или Сихарь, где и остановились. Это была важная точка в путешествии, так как от города уже шла развилка – на Себастию и Бет-Шеан. Именно на развилке этих дорог стоит колодец Иакова. Этот колодец существует и сейчас («Бир- Якуб»), только там уже нет воды. 

Его история связана с ветхозаветными патриархами – там была земля, в свое время приобретенная Иаковом (Быт. 33:18-19), который умирая, завещал ее Иосифу (Быт.48:22). После смерти Иосифа в Египте, его тело вернули в Палестину, и там же предали отеческой земле (Иис. Н. 24:32). Сам колодец был глубокий, около 30 метров, и без веревки, или специального приспособления, набрать воду было невозможно.

И дальше, евангелист рассказывает о том, что, около полудня по нашему времени, Спаситель отпустил апостолов в город купить пищи, а Сам остался возле колодезя. Немного опережая события, подчеркну что, по мнению многих толкователей Священного Писания, Спаситель отпустил их в самаритянский город не случайно. Этим Он желал научить их правильного отношения к иноверцам, поставив в прямую зависимость от «нечистых и скверных» жителей Сихема.

Очень странно, но в это время к колодезю за водой подошла женщина-самаритянка. Эта «странность» состояла в том, что если она жила в городе, то ей совершенно не было смысла идти больше целого километра в одну сторону, чтобы взять воды. Есть, правда, еще предположение, что эта женщина была настолько грешна, что даже самаритяне не разрешали ей брать воду там, где берут все остальные люди. Поэтому, она вынуждена была проделать столь сложный путь «в шестом часу» – то есть – именно во время максимальной дневной жары.

А факт того, что Иисус Христос устал, хотел пить и есть, красноречиво свидетельствует о том, что Он был совершенным Человеком, и истинным Богом, имея две природы одновременно.

Св. Иоанн указывает, что “было около шестого часа” (по-нашему — полдень), время наибольшего зноя, что, вероятнее всего, и вызвало необходимость отдыха. “Приходит женщина из Самарии почерпнуть воды. Он обратился к самарянке с просьбой: “Дай Мне пить”. Узнав, возможно, по одежде или по манере речи, что обращающийся к ней — иудей, самарянка выразила свое удивление в том, что Он, будучи иудеем просит пить у нее, самарянки, имея в виду ту ненависть и презрение, которые иудеи питали к самарянам. Но Иисус, пришедший в мир спасти всех, а не только иудеев, объясняет женщине, что она бы не стала задавать подобного вопроса, зная, Кто говорит с ней и какое счастье (“Дар Божий”) Бог послал ей в этой встрече. Если бы она знала, Кто просит у нее пить, то сама бы просила у Него «воды живой». Источник Иакова не был в понимании того времени «живым» источником. Вода там собиралась из почвы. Поэтому фразу о «живой воде» женщина поняла исключительно в буквальном смысле, словно Он предлагает ей испить свежайшей воды, которая течет из реки. Вот почему она спрашивает Иисуса: “Неужели Ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его?” (Иоан. 4:12). С гордостью и любовью вспоминает она патриарха Иакова, который в пользование своим потомкам оставил этот колодец.

Тогда Спаситель поднимает ее разум до высшего понимания Его слов, что та вода, которую Он может ей предложить, сможет настолько утолить жажду, что отведав всего лишь один раз, пить больше никогда не захочется: “Всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную” (Иоан. 4:13-14).

Можно сказать, что понимая этот стих по-православному, Христос учит самаритянку основам православной аскетики. Страсти, живущие в нас, делают нашу жизнь невыносимой. Мы никогда не успокоимся в своем желании обладать всем миром, ибо три кита, на которых построена наша жизнь, это похоть плоти, похоть очей и гордость житейская (1-е Иоанна 2:15-17). И только жизнь в Церкви, личное знакомство с Иисусом, способны удовлетворить главные потребности человека в полной мере – раз и навсегда.

Тогда в своем простодушии собеседница Спасителя, все еще не понимая Господа, и думая, что Он говорит о воде обыкновенной, только какой-то особенной, навсегда утоляющей жажду, просит Господа дать ей этой воды, чтобы избавиться от необходимости приходить за водой к колодцу.: «Господи, дай мне такую воду, чтоб мне больше не ходить на колодец!» А Христос велит ей идти в город и вернуться к колодцу вместе с мужем, чтоб Он мог разъяснить ей смысл сказанного. «У меня нет мужа», — призналась женщина. «Ты правду сказала. У тебя было пять мужей, а тот, с которым ты живешь сейчас, не муж тебе», — ответил Господь.

Христос, желая, чтобы самарянка поняла о чем говорит Он с ней, сначала велел ей позвать к Нему ее мужа, – Он сказал: “пойди, позови мужа твоего и прийди сюда”. Женщина же сказала: “у меня нет мужа”. Тогда Иисус Христос сказал ей: “правду ты сказала, что у тебя нет мужа. Потому что у тебя было пять мужей; и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе; это справедливо ты сказала”.

Самарянка, пораженная всеведением Спасителя, обнаружившего всю ее греховную жизнь, поняла теперь, что говорит не с обыкновенным человеком.

Все с той же искренностью и простотой сразу принимается выяснять самый важный для нее вопрос, наиболее мучавшей самарян в их взаимоотношениях с иудеями: кто прав в споре о месте поклонения Богу? чья вера правильнее и чья служба угоднее Богу. «Вижу, Господи, что ты пророк! Отцы наши поклонялись Богу на этой горе, а вы, иудеи, говорите, что место поклонения Ему — в Иерусалиме». Поверь Мне, — отвечает Христос, — что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев. Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе.

В этих словах содержится истина о том, что «настает время» спасения всех людей без исключения, поэтому в споре между иудеями и самаритянами не правы обе стороны, хотя и действительно, «спасение от иудеев». И самаряне, и иудеи верили в то, что Бог способен слышать молитвы только в единственном месте на всей земле. Соответственно, для первых этим местом был храм на горе Гаризим, а для иудеев – Иерусалимский храм. Христос еще и указывает на то, что “настанет время, и настало уже” (ведь Мессия уже явился) время нового, высшего богопоклонения, которое не будет ограничено одним каким-либо местом, а будет повсеместное, поскольку будет в духе и истине.

Самарянка как бы начинает понимать смысл слов Иисуса и в раздумьи говорит: “Знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все”.

На что Господь отвечает прямо этой бесхитростной женщине: Это Я, Который говорю с тобой. 

Самаряне также ожидали Мессию ( основывая это ожидание на словах Бытия 49:10 и особенно на словах Моисея во Второзаконии 18:18). Понятия самарян о Мессии не были так испорчены как у иудеев, так как они в Его лице ждали пророка, а не политического вождя. Поэтому Иисус, долго не называвший себя Мессией при иудеях, этой простой самарянской женщине прямо говорит, что Он и есть обещанный Моисеем Мессия-Христос: “[Мессия —] это Я, Который говорю с тобой”.

Пришедшие в это время ученики Его удивились тому, что их Учитель беседует с женщиной, поскольку это осуждалось правилами иудейских раввинов, наставлявшими: “Не разговаривай долго с женщиной” и “никто не должен разговаривать с женщиной на дороге, даже с законной женой”, а так же: “Лучше сжечь слова закона, чем научить им женщину”.  Более того , она – самарянка. Однако, благоговея перед своим Учителем, ученики никак не выразили своего удивления и только попросили Его отведать принесенную ими пищу.

Скорее всего, женщина поняла всю пикантность ситуации, поэтому еще издалека увидав группу мужчин, бросила свой водонос и немедленно побежала в город, рассказывая всем об удивительном незнакомце, Который как Сердцеведец, сказал ей все, что она сделала: не он ли Христос? Уже очень быстро первые горожане, заинтересовавшиеся проповедью женщины, поспешили к колодцу Иакова, чтобы собственным глазами увидеть Пророка.

Дальше евангелист записал эпизод о том, как апостолы предложили Иисусу пищу, за которой они ходили в город, но Он не захотел есть, указав, что «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его».  И тогда жители Сихема выходят к колодцу. Иисус радовался, что брошенное Им семя уже начало давать свой плод.

Самарянские жители, идущие к Нему, представляются Иисусу нивой, созревшей для жатвы, тогда как на полях жатва состоится лишь через четыре месяца. Обычно, сеющий зерна и собирает урожай; при посеве же слов в души, духовная жатва чаще достается другим, но при этом и сам посеявший радуется вместе с жнущими, так как сеял он не для себя, а для других.

Евангелист ни слова не говорит о том, что во время пребывания Христа в Самарии Он совершал там чудеса. Это наводит на мысль, что самаряне для того, чтобы поверить словам Иисуса чудес даже и не требовали. Этот факт ставит самарян выше иудеев в нравственном смысле. Кроме этого, из последующего изучения Евангелия нам известно, что из десяти прокаженных вернулся поблагодарить только один – самарянин (Лк. 17:12-20). Точно так же в притче о милосердном самарянине (Лк. 10:25-37), только самарянин посочувствовал и побеспокоился о побитом, и предложил необходимую помощь.

И заканчивается нынешний Евангельский фрагмент словами жителей города Сихема к самарянке – «уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что Он истинно Спаситель мира, Христос». (Ин.4:43)

Но это конец только воскресного Евангельского зачала, но не конец истории. В отличие от расслабленного, дальнейшая судьба самарянки нам известна: эту женщину-самарянку звали Фотиния, или по-нашему Светлана. Прошло еще несколько лет, она покинула Самарию, и вместе со своей семьей стала жить в Карфагене. Во время правления жестокого императора Нерона (54 – 68), который ненавидел и гнал христиан, святую схватили стражники-язычники, потребовали отречься от Христа. Вместо этого, Фотиния смело исповедовала Иисуса Христа своим Богом и Спасителем. Согласно преданию, за это Нерон лично дал приказ отрубать святой руки топором, но сила Божия не давала палачам даже близко подойти к святой Самарянке, все они падали на землю, словно подкошенные.

Есть еще древнее предание о том, что Нерон тогда приказал отвести Фотинию к себе в «Золотой дом», где она обратила в христианскую веру дочь Нерона – Домну и 100 ее рабынь. Узнав об этом, разъяренный император приказал заживо снять с Фотинии кожу, и потом бросить в колодец. Вместе с ней пострадали за Христа оба ее сына, сестры и мученица Домнина. Так окончилась земная жизнь святой Самарянки. Особый день ее памяти  2 апреля.

Это событие и вспоминает Церковь в послепасхальные недели. И применяет к нам слова, сказанные Христом самарянке. В кондаке это отражено так: «На середине праздника законного Ты, Творец всего мира и Владыка, возглашал присутствующим, Христе Боже: “Приходите и зачерпните воды бессмертия!” Потому мы припадаем к Тебе и с верою взываем: “Даруй нам милости Твои, ибо Ты — источник жизни нашей!”»

А еще в лице самарянки Церковь представляет нам образ грешницы ищущей спасения и готовой услышать призывный глас Спасителя. Будем молить Бога, чтобы ее жизнь стала примером и для нас с вами, в нашей в вере, надежде и любви к Богу. Имя святой мученицы Фотинии люди знали и история ее жития не смогла остаться не позолоченным искренней христианской любовью. Она из грешницы и блудницы стала святой. А мы с вами, чаще всего, поступаем наоборот – из святых и омытых в Таинстве Крещения, становимся неисправимыми грешниками. Конечно, мы можем соблюдать церковные традиции и обряды, но при этом иметь каменное сердце, делать все это автоматически, формально. Богу это совершенно не нужно, как мы слышали только что в беседе Христа с Самарянкой. «В духе и истине». То есть, не только внешними делами, но и с искренним внутренним расположением, благоговением и покаянием.  

Помоги нам в этом Господь, молитвами святой мученицы Фотинии и всех святых. Аминь! 

По материалам: Арихиепископ Аверкий Таушев “Руководство к изучению Священного Писания”, Прот. Серафим Слобоской “Закон Божий